Газеты Сернурского района Республики Марий Эл 16 ноября 11 г.
Блог
Главная Общество Романтики хватило с лихвой…

Романтики хватило с лихвой…

31 января 2014 года
Романтики хватило с лихвой…

С 25 декабря 1979 года по 15 февраля 1989 года в войсках на территории Афганистана прошло военную службу 620 тысяч военнослужащих. Кроме того, на должностях рабочих и служащих (вольнонаемных) в советских войсках в этот период находилась 21 тысяча человек.  Из нашего района на необъявленной той войне побывали Лидия Толстухина и Татьяна Шабалина...

Был 1982 год. Татьяна работала на заводе полупроводниковых приборов в городе Йошкар-Ола. Ей 24 года. Каждый день одно и то же: завод – общежитие – завод. Скучно. В то время к заводчанам не раз приходили представители городского военкомата и агитировали на службу в армию по контракту в качестве медсестер. Она решила испытать романтики. И отправилась в военкомат, где ей предложили поехать в ГДР, но она попросилась в демократическую республику Афганистан. Просьбу удовлетворили. Татьяна, конечно, тогда и не предполагала, что романтика, которой ей хотелось, сопряжена будет с гуляющей рядом смертельной опасностью…

Сборы были короткими. Плачущая мама Алевтина Васильевна Марьясова только и успела подъехать к поезду, чтобы проводить дочь, узнав о ее решении чуть ли в последний момент….

Как-то Татьяна Анатольевна, вспоминая то время, стенографировала  на листочке: «Слякоть. Весна. Все тает. Проблема, что с собой брать? Поезд тронулся, все, поехала. Ташкент. Пересыльный пункт. Жара! Красивый город. Все цветет, кругом зелень.

Прошли таможню. Огромный самолет. Нас размещают на втором ярусе, на первом погружены БТР. Да! Это все-таки не шутка, начала понимать я. Но пока не страшно. И почему-то все два года службы не было страшно…

Летим. Под нами - горы. Не помню, сколько мы летели. Приземлились. Только начали выгружаться, обстрел. Даже не поняли, что палят это по нам. Летчик тащит меня, кричит: «Беги от самолета, бросай чемодан, с собой на тот свет не возьмешь! Что ты сюда приперлась, такая красавица, в Союзе парня не нашла?» «А я не из-за парня, - кричу  в ответ.- Романтики не хватало…». Стреляли сверху -  аэродром находился между гор. Наши быстро отбились, сильно испугаться не успели. Первое, так сказать, боевое крещение. Опять летчик мне: «Что, летим обратно?». «Да нет уж, буду до конца».

Разместились в огромной палатке. Ночью холодно. Кормили кашей с мясом. Ничего, есть можно. Через два дня перевели в общежитие на этом же аэродроме. Столовая в ангаре. Пока все ново, интересно. Вскоре распределили в Кабул в центральный госпиталь. Мы - второй заезд. Первый – из Ленинградского госпиталя. Они еще не уехали. Сначала работала в качестве младшей медсестры, типа санитарки. Потом уже их роль выполняли сами выздоравливающие. А мы, подучившись на ходу, и уколы делали, и капельницу ставили, и перевязывали, и врачам помогали. Сначала нас возили до госпиталя туда и обратно. Везде военные патрули. Ездили с зашторенными окнами, чуть что, падали на пол. Всякое бывало. Опасность подстерегала на каждом шагу.

Оперировали сначала прямо на аэродроме в палатках. А затем разместились в бывшей английской конюшне. Ничего, все аккуратно. Есть фонтан, арык. Душ на улице из емкости. Вода нагревается на солнце. Баня в неотапливаемом вагончике…».
Работа у Татьяны Анатольевны была не для слабонервных -  она выполняла свои обязанности  в реанимации, куда попадали и с оторванными руками-ногами, и с пробитыми головами. Дежурили сутки через двои, но когда шли бои, тогда уже не до отдыха – были на ногах все операционные,  реанимационные врачи и медсестры. А Татьяне  приходилось летать еще и на экспериментальном самолете «Летающая хирургия» в Гордез, Кандыгар и другие  районы непосредственных боевых действий. Медики забирали оттуда  самых сложных раненых, и хирурги оперировали их прямо в полете, а потом доставляли в госпиталь. Не раз попадали под обстрел, однажды самолет спасся чудом – пули пролетели в нескольких сантиметрах от бензобака.

Хотя госпиталь стоял в городе, но и там было небезопасно. Его тоже обстреливали, и поэтому круглосуточно охраняли. Татьяна Анатольевна вспоминает один случай, когда  уже заканчивался срок ее службы. Их, реанимационных и хирургических сестер,  перевели в отдельный модуль. А в ту комнату, где жила раньше, поселили новичков, которые прибыли им на замену. Так вот туда  кинули гранату и девчонки пострадали. Вот так их встретил Афган…

- Татьяна Анатольевна, а раньше срока домой вернуться не хотелось?

- Нет. Знаете, там между служащими  была  очень дружественная обстановка, сплоченность, все относились друг к другу бережно, с уважением.  В комнате нас было восемь человек, почти все разных национальностей, но жили как одна семья.

- Что в письмах родным писали?

- Жива-здорова, такая-то погода.  Писали мы часто, почти каждый день. А как писем-то от родных ждали!

- Какая там была погода?

- Летом очень жарко, особенно недели две. Ползали огромные тараканы. Уснуть было невозможно, так мы заливали пол водой и спали без постельного белья. А на работе жару мы не ощущали - всюду стояли кондиционеры. Была там и зима, но недолгая и нехолодная.

- Как кормили?

- С этим все было нормально. Если чего-то хотели, то покупали в своем магазине. Когда ходили  в увольнение в город, там закупались, меняя наши рубли на афгани.

- Каким было медицинское обеспечение?

- Госпиталь был обеспечен всеми  необходимыми  медикаментами. При мне работали хирурги из Москвы и Ленинграда, потом из Молдавии прилетели, и все были очень ответственными, строго спрашивали с младшего персонала за выполнение всех необходимых процедур. И уход за бойцами велся самым тщательным образом. Медики делали все, что могли, для восстановления  раненых солдат. Когда нужно было, мы сдавали для них свою кровь. У меня, видимо, была легкой рука, потому что часто раненые просили ставить уколы  именно меня. Пока служила в Афганистане, некоторые, поправившись,  даже письма мне писали, благодарили за внимательное отношение и хороший уход.

- Чему посвящали свое свободное время?

- Смотрели кинофильмы. Учеба гражданской обороны была. Приезжали артисты, ставили концерты прямо в госпитале – ансамбль «Самоцветы»  выступал, пели  Роза Рымбаева, Иосиф Кобзон, помню, как Эдита Пьеха пела песню «А город подумал:  ученья идут».

- А как относилось к вам  местное население?

- По-разному. Были такие, с которыми общались по-дружески, другие готовы были пустить пулю в затылок. Многое еще зависело от того, как себя поведешь, даже во что оденешься. Я смуглая, поэтому на меня особо не обращали внимания. Посещая магазины, мы покупали там качественную джинсовую одежду, натуральные кожаные куртки, плащи, дубленки, обувь, ткани.  Такие вещи в Союзе продавались только в «Березке». Что интересно, продавцы в магазинах, торговцы на рынке почти все говорили по-русски.

- Говорили, что в Афганистане наши  служащие часто болели различными вирусными заболеваниями?

- Всякое бывало. И эпидемии вспыхивали. Заразиться могли и врач, и любая медсестра, если оперировали уже зараженного каким-то вирусом солдата. Меня пронесло, потому что  иммунитет был хороший, да и думать об этом было некогда.

-  Война войной, а жизнь есть жизнь. Наверное, были среди ваших подруг такие, которые нашли там свое счастье?

- Да, было такое, прямо там выходили  замуж,  регистрируя брак в посольстве.

- И Вы тоже там встретились со своим первым мужем?

- Так получилось. Он был из Молдавии, служил по призыву в Гордезе, был контужен и попал в наш госпиталь. Поженились мы  уже в Союзе, но семья наша продержалась недолго…

После возвращения в 1984 году с афганской войны, Татьяна Анатольевна успела  воспользоваться льготами  - при поступлении в Марийский педагогический институт и при получении жилья. Около года получала денежные выплаты.  А потом с них, вольнонаемных, все льготы сняли, словно забыли, что рисковали жизнью и те, кто  обслуживал военные действия в Афганистане.

Из наград у Татьяны Анатольевны только юбилейная медаль «40-ая армия». 

- Татьяна Анатольевна, а Вам никогда в жизни не было жалко те два года, отданные Афгану?

- Нет. Кто-то же должен был служить там. Очень жаль было наших мальчишек, ведь их совсем юными отправляли под пули - парней разных национальностей  со своим менталитетом, со своим отличительным характером. Кого-то только от мамочки оторвали, особенно городских,  деревенские самостоятельные были, сибиряки, да и ребята с нашей республики отличались терпением. Делаешь перевязку, зубы сожмут до скрипа, но звука не издадут, другие  кричали  от боли во весь голос.

- На ваших глазах умирали парни от несовместимых с жизнью ран, как это все переносили?

- Это бывало, ведь  в реанимацию доставлялись самые тяжелораненные. В одно мое дежурство за ночь четверых умерших  оттуда вынесли. Старший  у нас был, так он после первой же вылазки весь поседел, не мог даже говорить, так его всего трясло от увиденного. Первое время и среди нас, медсестер реанимации,  были такие, кто падал в обморок от вида изуродованных тел. Потом к этому привыкали,  а как иначе можно было работать?  Мы-то  ладно, не так много видели смертей, а парням было очень тяжело: утром сидят вместе, завтракают, разговаривают, улыбаются, а вечером кого-то уже нет в живых – под пулю попал или снарядом его разорвало. Какая психика у них была... Я тогда молодая была и легче все переносила, а сейчас вот не могу смотреть фильмы про ту войну, как вспомню  тех погибших мальчишек, слезы застилают глаза. Ведь у самой два сына…

Нужна ли была та война и такие огромные потери? Более пятнадцати тысяч наших безусых мальчишек  отдали свои жизни,  многие даже не встретив своей первой любви.

*   *   *

Как отметила Татьяна Анатольевна, ее поколение было воспитано на патриотизме и интернационализме: с гордостью носили октябрятские звездочки, потом – пионерские галстуки, как часть Красного знамени великой страны, комсомольские значки и были готовы на призыв «Надо» ответить: «Есть!». Сейчас про молодежь разное говорят, но коснись чего, и тот же сорвиголова-мальчишка первым встанет на защиту интересов своей страны. Вот так и мы в Афганистане честно выполнили свой интернациональный долг, не думая о том, а кому это надо?

Алевтина ВШИВЦЕВА.

Комментарии (0)
Каталог организаций